Валентина Бородина, заведующая Картинной галереей К. С. Петрова-Водкина в Хвалынске.
Статья «Домовая роспись в селе Поповка» в журнале «Хвалынск», приложении к журналу «Тектоника-плюс», 2010 год.
В начале августа 2009 года студенты филологического факультета Саратовского Государственного университета им.Н.Г.Чернышевского собирали фольклор в Хвалынском районе. В селе Поповка Хвалынского района они обнаружили пустующий дом с сохранившейся росписью в интерьере. Сотрудники художественно-мемориального музея К.С.Петрова-Водкина (филиал СГХМ им. А.Н.Радищева), которым студенты показали видеозапись, сделанную в доме, были удивлены этим открытием. Ведь образцов русской домовой росписи сохранилось очень мало. Гораздо больше специалистам известно о расписных украинских хатах. Однако и у русского народа издавна существовал обычай украшать дома росписью. К сожалению, в угоду менявшимся вкусам многие росписи были закрашены и, как писал Б.Шергин, «исконная красота старинного быта была выветрена сквозняком века сего <…> «прогресс и цивилизация» яростно устремились на отцовские уклады жизни» (прим. 1), поэтому до наших дней дошли единичные образцы. Именно с таким и встретились в Поповке студенты.
Владельцы этого дома, интервьюируемые ими на предмет истории села и устного народного творчества, рассказали, что дом им принадлежит с 1933 года, с тех пор, как прежние владельцы были раскулачены и выселены из Поповки. Росписи, по бытующей в селе легенде, были выполнены в начале 1910-х годов художниками-иконописцами, которые расписывали сельскую церковь во имя Николая Чудотворца, возведенную в те же годы в Поповке взамен сгоревшей Покровской. Возможно, художники квартировали в этом доме во время работы над росписями церкви и таким образом расплатились с хозяевами за гостеприимство. В пользу такого предположения говорят два религиозных сюжета над «красными» окнами в «мужской» части светлицы – Херувим и Георгий Победоносец, в изображении которых чувствуется сложившаяся в течение десятилетий манера, перекликающаяся с широко бытовавшей в Поволжье крестьянской народной иконой. Но, возможно, мастерами, давшими сказочную жизнь простому крестьянскому дому, были представители красильного или малярного отхожих промыслов. К сожалению, роспись дома безымянна и с полной уверенностью ответить на этот вопрос сложно.
Что представляет собой роспись сельского дома? Ею выделены наиболее важные и выразительные его части. Изба разделялась на углы в соответствии со сложившимися функциональными зонами. Стены передней комнаты окрашены в голубой цвет, потолок – в белый. «Красный» угол – место приёма гостей, был обозначен монументальным, с треугольным фронтоном, украшенным растительным орнаментом из стилизованных цветов и листьев, киотом. Именно над окнами рядом с красным углом изображены Херувим и Георгий Победоносец, охраняющие место встречи внешнего пространства за окнами и внутреннего. Жилище представляло собой замкнутое пространство, в котором человек чувствовал себя в безопасности. Здесь же над киотом на потолке изображение в круге летящего орла, символизировавшего власть, силу, мужество, долголетие и мудрость. В простенках между окон – традиционная композиция – причудливые вазоны с удивительными растениями, которые тянутся из них по стенам, придавая этой части интерьера праздничность, напоминая о красоте и радости весеннего и летнего цветения природы. На простенке изображение так называемого «сада в банках» — комнатного растения, которое поливает женщина, с цветами, напоминающими тюльпаны.
Кутный угол (куток) возле печи, или «середа», — место работы женщины-стряпухи, чуть дальше от печи — место зыбки для ребёнка, прикрепляемой к кольцу на потолке, где в круге-венке изображение женщины в красном платье с цветущими ветками в руке, осеняющей его сверху. Она всегда была перед глазами и в какой-то степени замещала лежащему в зыбке ребёнку мать, которая «вечно в колесе труда». Когда-то круги и розетки символизировали солнечное или огненное начало и служили защитой от всякой скверны. И хотя магическое значение этих знаков было забыто, они использовались как любимый орнаментальный мотив. На стене, отделяющей эту комнату от смежной горницей, слева от дверного проёма на фоне деревьев с сидящими на них фантастическими птицами, изображён добродушный лев – страж – покровитель людей, проживавших в доме. Он возлежит на берегу ручья. Народный художник наделил льва осмысленным и выразительным «лицом», похожим на человеческое. Справа от дверного проёма, рядом с печью и входом в горницу из сеней, была когда-то изображена корова, к сожалению, её изображение сейчас закрашено белилами, но оно слегка просматривается сквозь краску. Между печью и этим изображением были полати (сейчас утрачены).
В соседней «розовой» горнице, служившей хозяевам вероятно спальней, выполнены композиции с крупными мотивами и сюжетными изображениями: на розовом фоне цельной, без окон стены, противоположной входу выделяется стадо белых гусей с пастухом-подростком на фоне стройных деревьев с зелёными пушистыми кронами. Композиция строится на свободном ритмическом равновесии и поражает тонким декоративным чутьём: пользуясь ограниченным числом красок, порой – тремя-четырьмя, мастер умел достигать звучности цвета и даже своеобразной изысканности цветовых сочетаний. Здесь же изображения дерева с пластично раскинутыми ветвями и ещё одного дерева в кадке между окнами. Думается, что роспись в интерьере была связана с темой райского сада, прекрасной солнечной страны. Такое красочное окружение должно было благотворно влиять на обитателей дома, скрашивать их нелёгкую жизнь.
Росписи органически связаны с размерами, формой и функциями декорируемой плоскости. По всей вероятности, её делали сразу, без предварительной разметки. Сначала на плоскость наносили основные контуры, далее в соответствии с замыслом их расцвечивали локальными тонами: оранжево-красным – цветы, золотисто-охристым – льва, белым – гусей, чёрным – птиц. По подмалёвку наносили чёрный контур, а формы моделировали пробелами. Таким образом, мастер совместил графическое начало, традиционное для народного творчества с живописной манерой. Изображение «уплощается», теряя свою объёмность, и не «прорывает» поверхность стены. Светлый колорит, обилие розового, голубого и белого создавали атмосферу тепла и уюта и вместе с тем отражали представления крестьян о добре, красоте, благополучии.
Этот дом даёт живое представление о том, как русский крестьянин украшал своё жилище, позволяет заглянуть в его духовный мир, в мир его знаний, его фантазии, в мир особенно любимых и бережно хранимых образов, характерных для Поволжья. Вновь обращаясь к Шергину, можно заключить: «в дедовский наш быт с его неповторимой красотой нам уже не влезть… Но над этим бытом вечно пребывало зиждительное Творчество, вечно пребывала Мысль и Мудрость» (прим. 2), поэтому естественное желание музейщиков и краеведов, познакомившихся с домовыми росписями – сохранить их, создав в этом доме музей народного быта. Глава Администрации Хвалынского района В.В.Ермаков, присоединившийся к «десанту» из краеведов, гостей города, высадившемуся в Поповке, поддержал идею музея народного быта. В последние годы в Поповке идёт, хотя и медленнее, чем бы хотелось, восстановление церкви Николая Чудотворца. Уже возведены купола, строится колокольня. Вместе с будущим музеем она могла бы составить замечательный ансамбль. Дело за малым: выкупить дом у владельцев и включить его в туристический маршрут.
Примечания:
1. Шергин Б.В. Изящные мастера. Из дневников 1946 года. М.,1990. С.356.
2. Там же.